Афонина:
— 85 лет назад родился Борис Ельцин – первый президент России. Фигура неоднозначная. Фигура противоречивая. Сегодня в Екатеринбурге пройдут торжества, на которых будут присутствовать близкие Бориса Ельцина. И завершатся все мероприятия салютом на набережной реки Исеть. Торжества будут проходить в «Ельцин Центре», который строил немалых денег.

Делягин:
— Меня умиляет, когда наши либералы визжат по любому поводу, что не надо повышать пенсии пенсионерам, потому что в бюджете нет денег. Не надо вообще делать ничего, что нравится людям – благоустройство, освещение Москвы, — потому что нет денег.

Афонина:
— Не надо так дорого.

Делягин:
— И при этом 7 миллиардов, которые только официально вывалены на «Ельцин Центр», это нормально, это хорошо. Я думаю, что это только официальная оценка, а в реальности все это больше. Меня умиляет, что этот «Ельцин Центр» всегда фотографируют сбоку, чтобы преуменьшить масштабы этого циклопического здания. Я провел в соцсетях опрос: что с ним сделать после того, как российское общество станет нормальным, после того, как мы будем считать преступников преступниками, бандитов — бандитами? И консенсус, что вор должен сидеть, продлим? Что вор должен сидеть не в правительстве, а все-таки в тюрьме. Действительно, процентов пять согласилось, что у нас Борис Николаевич был президентом, каким-никаким, а все-таки первым президентом. Поэтому его, как в Америке библиотека любого президента есть, даже самого неудачливого, поэтому нужно этот центр сделать как память. Но абсолютное большинство сошлось на том, там был большой выбор, было популярно предложение переоборудовать «Ельцин Центр» в «Сталин Центр». Все-таки более уважаемый человек и меньше вреда нанес, на мой взгляд и на взгляд многих.

Афонина:
— Ох, я представляю, как сейчас некоторые наши слушатели вздрогнули при этих ваших словах. И уже потянулись к телефонным трубкам.

Делягин:
— Простите, перед тем, как тянуться к телефонной трубке, посмотрите, в каких домах мы живем, в чьих домах, кто спланировал наши города второй раз после Екатерины Великой, между прочим. Кто построил заводы, которые либералы до сих пор за четверть века национального предательства уничтожить не смогли. И так далее. Или, по крайней мере, спроектировал. Кто науку создал, при ком, извините, людей научили читать и писать. Потому что в благословенной богом России большинство крестьян было неграмотным, что бы там ни говорили. Возвращаясь к этому, большинство людей все-таки выступили против «Сталин Центра» и решили, что лучшее применение «Ельцин Центру» — это превращение его в музей преступлений либералов. В Израиле есть «Яд ва-Шем» — это памятник Холокосту, памятник тому, как гитлеровцы истребляли еврейский народ. Чтобы никто не забыл. И немцев, когда они приезжают в Израиль, в первую очередь ведут туда. Это обычай. У нас тоже нужно иметь наш «Яд ва-Шем».

Афонина:
— А экспонатов хватит на такой объем пространства?

Делягин:
— Хватит. Либералы так наследили и еще продолжают следить. И я думаю, что цитатки Грефа, цитатки госпожи Алексеевой и многих других войдут правильным местом. И либералы уничтожают народ России так, как никаким гитлеровцам не снилось. Ну, гитлеровцам снилось, понятно, но то, что у нас сегодня происходит, это русская катастрофа. И это нужно так и называть.

Афонина:
— А начало этому когда было положено?

Делягин:
— Начало на уровне политики разрушительной было положено в 1992 году.

Афонина:
— То есть Борис Николаевич…

Делягин:
— То, что разрушалась Советская власть в конце, это было разрушение от беспомощности, от корысти, от воровства. Я думаю, что начало было положено окончательно 18 октября 1991 года, когда Гайдар с Шохиным провели пресс-конференцию и сказали, что через два с половиной месяца мы отпустим цены. И вот, когда нам показывают пустые прилавки вообще, на которых нет ничего совсем, или, в крайнем случае, лежат какие-то замороженные кости или непонятные остатки консервов, и перед ними молчаливые толпы, то, как правило, это фотографии из этих двух с половиной месяцев. Потому что, естественно, в торговле исчезло все и сразу.

Афонина:
— А помните, в Фейсбуке развернулась активная пропаганда: давайте вернемся в 90-е, как там было сладко, свободно

Делягин:
— На самом деле, огромное преимущество. Ведь один из законов, подписанных Борисом Николаевичем Ельциным, правда, пролоббированный, по-моему, Березовским, был о снижении возраста согласия с 18 до 14 лет. И это многие либералы до сих пор не могут простить «проклятому Путину», извините, но это цитата, что это отменили.

Афонина:
— Внучка Бориса Ельцина сказала буквально следующее: «Мой дедушка подарил народу России свободу». Вы с этим согласны?

Делягин:
— Включая свободу от здравого смысла, от ответственности, свободу от благосостояния. И очень многим – свободу от самой жизни.

Татьяна:
— Как хорошо, что вы коснулись темы внучки. Потому что я сижу, слушаю вас. Внучки и дочки Горбачева, внучки и внуки Ельцина. Я не слышу, чтобы они работали, возглавляли какие-то компании, чтобы они работали на работе, получали зарплаты. Это сколько ж надо было деньги слибералить, чтобы до сих пор они все были… Знаете, открываешь светскую хронику: светская львица Ксения Горбачева, Борис Ельцин-младший – светский лев. О чем мы говорим? Нас обобрали. Зачем нам такая свобода, когда ты с голой задницей бегаешь?

Афонина:
— Спасибо, Татьяна.

Делягин:
— То, что нас обобрали, это полбеды. Над нами еще и глумятся при этом, продолжают глумиться до сих пор. Никакая не внучка Ельцина, а Евгений Григорьевич Ясин, человек вполне вменяемый, крайне разумный, заявил, что у вас ничего не отняли, у вас ничего и не было. Не было заводов, на которых люди работали, не был детских садов, не было больниц, не было бесплатного здравоохранения и образования, не было дешевых профсоюзов, ничего не было, забудьте. Мы сначала отняли у вас все, что у вас было, потом мы отняли у вас будущее, а теперь мы отнимаем у вас память. И для этого уже есть специально подготовленные историки, которые обрабатывают общественное мнение очень сильно, чтобы превратить нас в Адольфов, не помнящих родства. Это либеральный проект.

Евгений:
— Я хотел высказать свой комментарий по внучке Ельцина. То, что Ельцин дал свободу российскому народу. К сожалению, это не так. Я помню прекрасно 90-е годы. И все решения, и все, что происходило на тот момент в России. К сожалению, мы не могли ничего сделать в плане политики, сказать свое «я» — это благодаря Ельцину. Если сопоставить его с Путиным, когда выходил президент из самолета пьяный, ну как это может быть такое?

Афонина:
— А как же демократические выборы, которые нам подарили? Можно президента было выбирать.

Евгений:
— Не было никаких демократических выборов.

Делягин:
— Я могу сказать, как человек, который долго работал в администрации президента рядом с этим процессом, что единственные демократические выборы – это были выборы Верховного Совета РСФСР 1990 года. Правда, они проводились по принципу «кто громче крикнет», но они были, по крайней мере, без фальсификаций. Выборы 1993 года на руинах дымящегося Дома Советов – понятно. Выборы 1995 года – да, фальсификации были незначительные, манипуляции были незначительные. Выборы 1996 года — уже все, я думаю, понимают, что победил на них господин Зюганов, который не захотел, или не смог, или испугался, я уж не знаю, что, но, на мой взгляд, это даже доказывать не нужно, я прекрасно помню, как во втором туре в одной из республик, не в северокавказской, в крупной, значимой, на 16 часов за Зюганова было 60 % населения, а на 18 часов – уже 60 % было за Ельцина. Это считалось нормально.

Челышев:
— Такая сорокапроцентная рокировочка.

Делягин:
— Да.

Челышев:
— Ельцин, оказывается, стал таким вот кумиром для так называемой разочаровавшейся молодежи.

Делягин:
— Это для кого, простите?

Челышев:
— Какие-то панк-группы. Ельцин стал символом, по сути, хаоса и разрушения.

Делягин:
— Это да. Герой готов и эмо.

Челышев:
— Для тех, кто все отрицает, для них Ельцин – это кумир. Потому что при Ельцине царил хаос в стране. И сейчас образ Ельцина с дирижерской палочкой в одной руке и бутылкой водки в другой – это то, что они поднимают на знамя.

Сергей:
— Ельцин ничего хорошего не сделал. Он только уничтожил мораль. И последнее, что было у коммунистов, это нравственно-моральные качества он уничтожил. И он так и не лег на рельсы, вот обидно.

Афонина:
— Зачитываю сообщения: «Ельцин создал из России колонию».

Челышев:
— Переходим к следующей теме. Россия списала Монголии 174 млн. долларов долга. Документ был размещен вчера на официальном портале правовой информации.

Делягин:
— Есть такой обычай у российских либералов – они пока земли разбазаривать не могут, как в фильме «Иван Васильевич меняет профессию», но они деньги разбазаривают. Они прощают долги всем, до кого можно дотянуться, включая очень платежеспособные страны, типа Вьетнама.

Челышев:
— Долги были сделаны монгольским правительством в середине ХХ века и представляют собой монгольскую часть взносов в уставный фонд совместного предприятия «Монголсовцветмет». Мы знаем, что в Монголии очень много всего интересного зарыто в недрах.

Делягин:
— В переводе на русский, мы подарили им половину месторождений, которые этот самый «Монголсовцветмет» разрабатывает. Это не 174 млн. долларов, это 174 млн. долларов по номиналу. Знаете, как бывает, когда акционерное общество с уставным капиталом 10 тысяч рублей разрабатывает огромное нефтяное месторождение с оборотом в миллиарды долларов. Так что на самом деле это подарок очень большой и серьезный. Рыночная цена эти 174 млн. может быть в десятки раз выше.

Челышев:
— Там же сумма долга вроде как в долларах, но ее рассчитывали в середине ХХ века, конечно же, в рублях.

Делягин:
— По переводным рублям.

Челышев:
— И Сергей Сторчак сказал, что списанию подлежит 97 % долга Монголии. «Стоит учитывать, что речь идет о задолженности, номинированной в несуществующей валюте. Фактически дебитор всегда имеет возможность поставить вопрос таким образом: нет валюты – нет обязательств. В данном случае мы договорились о пересчете в реально существующую денежную единицу».

Делягин:
— Это то же самое, что сказать, что должник всегда имеет право отказаться платить долги. Потому что, если валюты не существует, ее, как справедливо сказал Сторчак, можно перевести в реально существующую денежную единицу, как ее переводили в конце 80-х. Другое дело, что по итогам этого перевода всегда мы из кредитов превращались в должников, но это другой разговор. Здесь чистый долг. Так что это обычный либеральный грабеж Российской Федерации, с моей точки зрения.

Челышев:
— На связи бывший глава департамента внешнего долга Минфина Андрей Черепанов . Андрей Владимирович, а что это такие подарки мы монгольскому братскому народу делаем?

Черепанов:
— Я совершенно не полагаю, что это подарок либералов. Такого рода решения принимаются на высочайшем уровне. Это решение не могло обойтись без четкой и однозначной позиции Владимира Владимировича Путина, который, по-моему, либералом не является. Такого рода операции по списанию долгов проводятся неоднократно за последние годы. В том числе такого рода списание было по Алжиру. И мне кажется, это делается исключительно в интересах отдельных лиц, приближенных к власти.

Челышев:
— А поконкретнее?

Черепанов:
— Насчет Монголии я пока еще не выяснил подробности. Но в отношении, скажем, Алжира была примерно следующая операция. Российские организации некоторые производят, скажем, вооружение. Эти вооружения особо за рубежом не нужны. Но Алжир был готов прикупить несколько вертолетов, скажем. Естественно, не за живые деньги, а в кредит. И такого рода, видимо, была достигнута договоренность. Но взамен на то, что Алжир дал добро на эту покупку при условии списания прежнего долга. Соответственно, это оказалось выгодно всем. И Алжиру, он получил практически бесплатно вооружение, потому что он за него не заплатил, а взял его в долг, который когда-то будет вновь списан. Это было интересно Алжиру, потому что был списан долг прежний. Это выгодно отдельным организациям российским, которые получили деньги из российского Минфина. Но от этого пострадало население Российской Федерации, потому что из бюджета были выплачены деньги не на поддержку, скажем, пенсионеров, а они ушли на поддержку отдельных приближенных лиц.

Афонина:
— Это наше ноу-хау? Или многие страны действуют по такой же схеме?

Черепанов:
— Тема внешних долгов довольно коррупционноемка. Именно поэтому, когда я был руководителем департамента внешнего долга Минфина, активно боролся за сворачивание любых долговых обязательств, чтобы ни в коем случае ни Россия не брала деньги в долг и не давала никому в долг.

Челышев:
— Вы в какие годы были в Минфине?

Черепанов:
— Я в Минфине работал с 2000 по 2001 год.

Челышев:
— В 2000-м простили 11 млрд. Вьетнаму.

Делягин:
— Начальник департамента не может этому сопротивляться, если принято политическое решение тем же Кудриным.

Черепанов:
— Совершенно точно. Мало того, я отвечал за другое направление долга – за долги Российской Федерации перед другими странами.

Делягин:
— Президент всегда доверяет специалистам. Любой президент – любым специалистам, какие есть. Так что в данном случае вина на том, кто готовит эти решения.

Челышев:
— Напомним, кому и сколько Россия простила за последние годы. 2013 год – Кубе 30 млрд. долларов реструктуризировали. Киргизии – полмиллиарда списали в 2012-м. Тогда же 11 млрд. Северной Корее. И 20 млрд. африканским странам. 2010 год – та же Монголия, 168 млн. долларов. Небольшая сумма. Ливии – 4,5 млрд., Афганистану – 11 млрд., Монголии – 11 млрд. в 2007 году. И вот тот самый долг Алжиру – почти 4,5 млрд. долларов.

Афонина:
— А долг наших валютных ипотечников стране сколько?

Делягин:
— Долг значительно меньше, но этот долг никто списывать не собирается. Потому что это граждане России, их можно уничтожать.

Челышев:
— Вернемся к долгу, который мы списали Монголии. Это копейки по сравнению с тем, сколько мы списывали разным странам.

Делягин:
— В 2003 году или в октябре 2002 года Касьянов выступал в Йоханнесбурге, и там с гордостью говорилось о том, что Россия стала крупнейшим в мире донором, бедственная Россия, которая еще не оправилась от дефолта 1998 года, от 90-х, уже тогда стала крупнейшим в мире донором неразвитых стран за счет прощения долгов всем, включая странам, которые были заведомо платежеспособны.

Афонина:
— Так это же прекрасно. Мы прощаем долги. Я вам должна, и вы мне говорите: Лена, ты мне ничего не должна. Я думаю: господи, Михаил Геннадьевич Делягин – мой первейший друг. Да я ж теперь всегда к нему только обращаться и буду, любить его буду вечно.

Делягин:
— За следующими долгами.

Афонина:
— Примерно так.

Делягин:
— Отношения между людьми и отношения между странами – разные вещи. Про политику лучше всех выразился товарищ Сталин. Он сказал: «Благодарность – это такая собачья болезнь». Он имел в виду политику. И страны, которым мы прощали долги, немедленно нас посылают. Потому что долги – это зависимость. Если страна, даже неплатежеспособная, нам должна, мы можем брать с ее бананами, повидлом, рабочей силой, мы можем просто ничего с нее не брать, реструктурировать этот долг и постоянно держать ее на крючке, чуть что – вы обанкротитесь. Если это страна не Украина, которая специально нынешняя нацистская изготовлена Западом как ледокол против нас, то эта страна действительно обанкротится, ей будет очень плохо. Все это понимают. Поэтому никто в мире с начала 90-х годов долги не прощают. Соединенные Штаты Америки под демократию простили половину долгов Польше. Это был чуть ли не единственный случай. Считанные случаи. Мы прощаем долги всем постоянно. Потому что российское государство, российские либералы в российском государстве не хотят защищать российские интересы. Классический пример – история с Вьетнамом. Мы простили ему безумную сумму денег еще с вьетнамской войны. После чего они немедленно сказали: ребята, спасибо вам огромное, а теперь, пожалуйста, у вас тут есть военная база Камрань, раньше платежи за эту базу шли из нашего долга, в зачем шли, а теперь мы вам ничего не должны, теперь кэшем, пожалуйста.

Челышев:
— Получили право.

Делягин:
— То же самое с Кубой. И мы потеряли военную базу Камрань, потеряли военную базу в Лурдесе, смертельно этим обидев тех же самых кубинцев, между прочим. Камрань – это вообще идеальная бухта, там можно было сделать коммерческий порт, совершенно потрясающий под крышей нашей военно-морской базы. Мы сделали просто подарок вьетнамцам. Люди, конечно, благодарны, когда им делают подарки. Но быть благодарным безумцу, который растаптывает свои интересы и пляшет на них, это немножко странно.

Челышев:
— Как заявил наш эксперт, может быть, дело в том, что интересы приобретают какие-то конкретные выгодополучатели, о которых не принято говорить?

Делягин:
— Коррупция есть везде, но только в нашей стране, или, может быть, почти только в нашей стране коррупция оказывает непосредственное влияние не просто на отдельные решения и на отдельные стратегические решения, но и на всю государственную стратегию. Объяснить, что мы прощаем долги направо и налево, и связанные с этим чиновники не получают откат, извините, в Институте Сербского никто из них пока не лечился.

Афонина:
— Спросим у аудитории: надо ли прощать долги другим странам? Марат пишет: «Подсчеты показывают, что с 2000 года Кремль простил порядка 130 млрд. долларов, но друзья Кремля вывезли больше триллиарда долларов». Орфография сохранена.

Делягин:
— Это не существующая единица измерения. Наверное, имелся в виду триллион. Но я должен сказать, что далеко не все люди, которые выводят деньги за границу, это друзья Кремля. Когда люди, испугавшись неопределенности, испугавшись, с одной стороны, жесткого ограничения свободы, а с другой стороны, абсолютной безнаказанности либералов, выводят небольшие или большие суммы за границу, они не обязательно друзья Кремля. Они, скорее, его противники. Так что друзья Кремля как раз возвращают деньги с 2005-го, с 2006-го годов в Россию. И появилось на этом возврате много новых олигархов, приближенных к власти. Они осознали уже тогда, что там их будут, что называется, щемить и конфисковывать.

Афонина:
— Я не могу не спросить вас об этом. Вы сказали о тех, кто вернул свои деньги в Россию. Те, кто прислушался к рекомендациям…

Делягин:
— Еще не было рекомендаций в 2006 году.

Афонина:
— Та информация, которая прозвучала на прошлой неделе, о возможном пощипывании тех, у кого более определенной суммы на счетах в банках, мол, типа, эти бы деньги да перевести в банковские капиталы.

Делягин:
— Разыграть кипрскую тему в России.

Афонина:
— Это оздоровит наш бизнес и экономический климат?

Делягин:
— Нет. Поймите, обсуждение этой информации является экономической диверсией. Потому что понятно, что было, не было, сказали, не сказали, думают, не думают – не важно. Все люди, у которых есть определенная сумма, они уже сняли свои деньги, они уже разбросали их по другим банкам, а надежных банков у нас, на мой взгляд, десяток, максимум – два десятка. Или вывели за границу. Так что это один из элементов либеральной работы по дестабилизации Российской Федерации, по доведению нас до состояния, когда мы сами выйдем на майдан.

Афонина:
— Если учесть, что сейчас все развивается как сарафанное радио, уже пенсионеры начали волноваться.

Делягин:
— Дураков в Минфине нет.

Афонина:
— Пенсионеры начали говорить: слухи распространяются, что якобы суммарно 1,4 млн. по всем банкам, а больше не будут ничего давать.

Делягин:
— Нет, 1400 тысяч по всем банкам – это страховка. Это то, что государство защищает. Когда банк банкротится, сумма свыше этого, как правило, пропадает. Но одно дело – эти деньги пропадают от банкротства банка, а другое дел, когда банк санируют, а определенные суммы будут изыматься в его капитал. Вы стали принудительно владельцем одной миллионной части акций этого банка. Это совершенно другое. Это другой механизм. И это большая опасность потому что банк не обанкротится, у вас не возникнет страховой случай. Но одно дело – свыше ста миллионов рублей и совсем другое дело – свыше 1,4 миллиона. А что у кого в голове щелкнет и как перемкнет – никто не знает. У нас много таких случаев было. Как только мы воссоединились с Крымом, в тот же день пошли слухи с самого верха о том, что завтра запретят иметь людям доллары. До сих пор эти слухи ходят. Это обсуждали серьезные бизнесмены. Летом 2014 года всерьез правительство пустило мульку журналистам, что в 2018 году повысят подоходный налог. Но панику нужно разжигать в 2014-м. Это невозможно объяснить нормальной бюрократической логикой. Это только дестабилизация ситуации. И либеральный клан в правительстве работает на это очень целенаправленно и очень эффективно.

Челышев:
— История с Турцией. Обратимся к нашим южным соседям, которые вновь, по сути, придумали инцидент с пересечением нашим самолетом сирийско-турецкой границы в провинции Газиантеп и отдали приказ турецким летчикам, точнее, дали им возможность принимать решение относительно того, атаковать или не атаковать, по своему усмотрению, не советуясь с начальством.

Афонина:
— Они объявили оранжевый уровень тревоги для своих ВВС, что как раз и означает принятие немедленных решений без согласования с вышестоящей организацией. Президент Турции Эрдоган сказал, что он бы хотел поговорить с президентом России Путиным.

Челышев:
— События стремительно меняются. Эрдоган говорит, что хотел бы поговорить с президентом. Песков, пресс-секретарь президента Путина, говорит о том, что Кремль проинформирован об этом намерении Эрдогана.

Делягин:
— Я об этом прочитал в новостях.

Челышев:
— При этом сегодня появилась информация о том, что к взрыву в нашем Аэробусе над Синаем могли быть причастны боевики турецкой националистической организации «Серые волки». А как только появилась новость о том, что Кремль проинформирован о намерении Эрдогана встретиться, в российском интернете появилась новость о том, что «Серые волки», скорее всего, не причастны к подрыву самолета «Когалымавиа».

Делягин:
— Вот смотрите. Давайте разделим. Первое. Товарищ Эрдоган хочет быть признанным обратно президентом Путиным. И для этого организует масштабный шантаж. Начинает рассказывать сказки, что наши летчики что-то там нарушили. Хотя понятно, что никто ничего не будет нарушать, особенно сейчас, — есть инстинкт самосохранения. И представил данные, над которыми Минобороны, извините за мой французский, угорает.

Афонина:
— А Пентагон сказал: было.

Делягин:
— Пентагон уже фальсифицирует данные все, какие может. Мы прекрасно помним, как американский госсекретарь тряс в Совбезе ООН колбочкой с белым порошком и рассказывал про страшное оружие массового поражения. Кто после этого может поверить Пентагону? Пентагону приказал Обама, тот самый Обама, который, прости, господи, нам рассказывал, что состоявшийся референдум в Крыму абсолютно нелегитимен, его нельзя сравнивать с референдумом в Косово, с той поправочкой, что референдум в Крыму был, а референдума в Косово не было вообще. О чем речь? Это просто обычное политическое глумление. И относиться к американцам как в людям, слово которых что-то значит, после того, как они организовали нацистский переворот на Украине и привели к власти нацистов, смысла не имеет.
Отношения России с Турцией должны быть очень простые сейчас. Первое: мы открыты к сотрудничеству со всеми вменяемыми людьми. И, как только господин Эрдоган захочет вернуться в цивилизованное человечество, как только он продемонстрирует свою вменяемость хотя бы один раз подряд, то есть скажет, что, да, у нас был косяк, у нас было недоразумение, мы приносим извинения за гибель вашего летчика, и объяснит, что это, собственно говоря, было на самом деле, и объяснит таким образом, чтобы это можно было принять в качестве оправдания, не важно, было это или не было, после этого с ним можно разговаривать.

Афонина:
— А что, поезд не ушел разве еще? Еще не поздно подобные извинения приносить?

Делягин:
— Понимаете, поезд ушел. Но вопрос в том, как это будет преподнесено. Я вполне допускаю, что там был какой-то эпизод. У них внутренняя борьба политическая тоже очень жесткая. И на самом деле противником России является их министр иностранных дел. И противником Эрдогана заодно.

Афонина:
— Конечно.

Делягин:
— А Эрдоган-то здесь, скорее, пафосная фигура, который оказался заложником собственной риторики. И понятно, что, если он будет продолжать свою сегодняшнюю политику, то мы по CNN увидим, как на площади Тахрир играют в футбол его головой. И никому в России жалко его не будет.

Афонина:
— Но подождите, он же не идет на вот те шаги, о которых вы говорите. Он предлагает следующую провокацию.

Делягин:
— Он не идет. Он занимается шантажом. И поддаваться шантажу нельзя не потому, что это Эрдоган, это уже второе, а прежде всего потому, что это шантаж. Если мы так сделаем, турки по-другому с нами не будут общаться никогда. А ответ на уровне военных очень простой: ребята, вы можете сбивать наши самолеты, у вас есть такая возможность, над территорией Сирии, а потом рассказывать, как они злостно нарушили ваше военное пространство. Но если это еще раз случится, то над всей прилегающей зоной Турции будет объявлено бесполетное пространство. И любой воздушный шарик на веревочке, запущенный ребенком, будет сбиваться С-300 и всеми остальными, какие нужны. И дальше подробный конкретный список того, что мы будем делать в ответ на их действия. Здесь не нужно заниматься войной, здесь не нужно заниматься эскалацией. Ответ должен быть неадекватным и асимметричным один раз. И не нужно об этом говорить в публичном пространстве, достаточно, если это будут понимать турецкие дипломаты. Точка.

Челышев:
— На ваш взгляд, состоится ли встреча Путина и Эрдогана?

Делягин:
— Нет, не состоится. Потому что Эрдоган находится в состоянии реактивного возбуждения, он не понимает, чего он творит. Или он хочет покончить жизнь самоубийством вместе с Турцией. Потому что уже американцы начали поддержку всех национальных меньшинств Турции, хотят они того или не хотят. Они взяли курс на развал Турции, на ее превращение в аналог Сирии и Ливии.

Афонина:
— И даже курдов?

Делягин:
— В первую очередь. Курды – единственные, кого они стали поддерживать сразу после инцидента с самолетом и абсолютно открыто.

Челышев:
— Сначала, перед тем, как сбить наш СУ-24, были тоже несколько предупреждений. Но они ничем не закончились.

Делягин:
— Это были нормальные дипломатические предупреждения.

Челышев:
— Сейчас очередное как бы предупреждение. Вы верите в то, что Эрдоган может пойти на очередной удар по российским ВКС?

Делягин:
— Может. И именно поэтому предупреждение ответное должно быть, может быть, не публичным, наверное, не публичным, но очень жестким.

Афонина:
— А для чего, по мнению Эрдогана, должна состояться встреча его с президентом Путиным? Что должно произойти?

Делягин:
— Эрдоган понял, что он разрушил свое будущее. Ведь Эрдоган привык опираться на Россию. Он ссорился с Евросоюзом, шантажировал Евросоюз. Он ссорился с Америкой, демонстрировал свое влияние. Он пытался устраивать новую Оттоманскую империю. И Россия была его надежным тылом и в экономическом плане, и в политическом плане. И для нас тоже было нормально. И, когда он сам все разрушил, он пытается вернуть все. Но при этом я вам публично буду хамить, я буду убивать ваших офицеров, а вы со мной, пожалуйста, дружите, сделайте как раньше. Общаться на таком уровне невозможно. И он это понимает, но он не может отступить, потому что у него есть фанаберия.

Источник