В  предновогодние часы я  раздумывал, с какими словами  обращусь  к моим собратьям.   Да с теми же, что и к самым близким и любимым, что собираются за моим новогодним столом. Мы посмотрели друг на друга любящими глазами,  восхитились тем, что  мы все вместе- и старый, и малый. Наивной чистой детской радостью любовались  нашей елкой, этим чудесным лесным деревом: волшебными шарами,   хрустальной пикой на вершине, лучистой звездой. Мы запомнили  ночные свечи,  с которых капает  горячий воск. И  после того,  как кончилась эта ночь, как отгремели  шутихи, петарды, мы  вышли в мир, наполненный трудами, заботами, быть может, огорчениями. И если нас настигнет минута печали, уныния,  мы вспомним хрустальный  блеск шаров, золотую звезду, ту наивную  детскую радость, и превозможем в себе минутную печаль.

Мир, в котором живет человечество, ах, какой непростой! В нем столько жестокого, злого, в нем веют вихри опасности.  Но мир не падает, он продолжает существовать, потому что мать, которая обращается к своему младенцу, исполнена нежности. И это светлое чувство проливается в мир.  А дитя тянется к своей матери,  обожая ее. Это обожание ребенка проливается в мир  и спасает его.

Мы кидаемся друг к другу с желанием помочь, спасти, поделиться с соседом копейкой или  рубахой. И это доброе чувство наполняет мир и удерживает его.  В тот час, когда мы сидим за столами, чокаемся прекрасными бокалами с золотыми пузырьками шампанского, ведь кто-то, сберегая наш покой, сидит за штурвалами самолетов, плавает в  глубоких океанских пучинах на подводных лодках. Кто-то среди снегов в хрустальной теплице выхаживает удивительный  урожай  плодов, а кто-то в карете «скорой помощи»   мчится на зов страдающего, чтобы  спасти его.  И  этими трудами сберегается мир, удерживается жизнь на Земле.

Предшествующий год был годом Крыма, годом   взошедшего над Россией крымского солнца. Это год русского чуда, обожания, ликования, когда все мы соединились в восхитительном вечном братском чувстве. Но после возвращения Крыма наступили суровые времена: восстание в Донбассе,  борьба, кровь, насилие, треклятые санкции, которые утяжелили нашу жизнь, усугубили наши заботы и огорчения. И  некоторые из нас предаются унынию, забывают тот ослепительный свет русского чуда, поддаются негодованию, брюзжат. Но другие продолжают нести свою веру стоически, возвышенно, по-русски, продолжают верить в  незыблемость русской победы. Это люди длинной воли, люди, которые не ослабевают на полпути, а проносят волю через  всю свою жизнь и  дальше, передавая её грядущим поколениям.

Накануне  Нового года в Кремлевском дворце я слушал детский хор. Огромная сцена. На сцене две тысячи детей — русских,  украинцев,  якутов,  кавказцев, татар — стояли  удивительной сомкнутой стеной,  напоминали восхитительное цветочное поле. Они пели ангельскими голосами. Песню Прокофьева из кинофильма «Александр Невский» «Вставайте, люди русские».  Пели «Широка страна моя родная». И пели ее так, как я  не слышал даже в свои лучшие молодые годы.  Пели «С чего начинается Родина».  Пели  наивную детскую песню «Летите,  голуби, летите».

Слушая их, я пережил   удивительное слезное восхищение, мне вдруг показалось, что все  мы   — один  огромный  человек.   Все мы  — один большой  неразделимый народ.  И безвестная, страждущая  в глухой деревне старушка, и президент, и солдат,   и художник, все мы  — один великий,  бесконечный в нашей истории народ.  И какое счастье быть этим народом,  какое счастье жить на чудесной, волшебной и загадочной Земле, имя которой — Россия. Отгадывать вместе с  ней ее вековечную тайну, мучиться ее муками, страдать ее стараниями, ликовать ее победами.  Предощущать восхитительное, ждущее нас всех откровение — ту самую  загадку, которую вместе с нами отгадывали наши великие писатели, художники, наши чудесные мыслители.    В новогодние дни  мы любуемся друг другом, любуемся красотой  голубой рождественской звезды или «аленьким цветочком», который возрос  среди нас в  наших семьях, в наших дружных общинах.