Кому нужен непристойный информационный вброс
Максим Шевченко
Ситуацию, возникшую вокруг доклада, о практике женского обрезания в Дагестане в интервью газете ВЗГЛЯД прокомментировал руководитель Центра стратегических исследований религии и политики современного мира, член Совета по правам человека (СПЧ) Максим Шевченко.
ВЗГЛЯД: Максим Леонардович, авторы доклада утверждают, что этим явлением охвачены целые районы. Например, Цунтинский и Бежтинский участок – «операции подвергаются почти все, по крайней мере, все опрошенные», Ботлихский район – «практически полный охват». Если это настолько массовая практика, почему о ней до сих пор ничего не было известно широкой публике?
Максим Шевченко: Конечно, я с женщинами в Дагестане об этом никогда не разговаривал, но никогда эта тема в разговорах и не звучала. Никто никогда ее не обсуждал. Это выдуманная проблема. Доклад не имеет под собой оснований. Я считаю, это грязная политтехнология, глубоко непристойный информационный вброс, который устроили совместно безумные либералы и связанные с ними местные чиновники, чтобы скомпрометировать всех тех, кто критикует с точки зрения российской Конституции произвол, царящий в Дагестане.
Доклад подготовила постоянный автор «Новой газеты». Не исключено, что с ним связана и Юлия Юзик, которая баллотируется сейчас в Дагестане от партии ПАРНАС. Вы заметили, что у предвыборной кампании Юзик в Дагестане вообще нет никаких проблем? Это та самая Юзик, которая поддерживала бандеровское движение, выступала против Донбасса, против присоединения Крыма. Это сознательный спойлер для компрометации любой критической повестки относительно властей. Я вообще думаю, что за ней стоят дагестанские чиновники и их политтехнологи. Такие, как она, и пишут подобные доклады.
ВЗГЛЯД: То есть, по-вашему, авторы доклада просто замусоривают информационное пространство, предвыборную повестку?
М. Ш.: Откуда эта журналистка, автор доклада все это выдумала, непонятно. Я, кстати, с ней знаком – у нас уже был конфликт. Однажды она написала статью про «массовые убийства чести» в Чечне и Ингушетии, мол, братья массово убивают своих сестер. Я тогда ее спрашивал: «Зачем вы порочите и лжете?!» Выяснилось, что был единственный случай, и тот неподтвержденный.
Так что это сознательные провокаторы. То, что нам навязывают эту постыдную тему, – это установка политтехнологов с целью отвлечь от разговора о реальных проблемах.
ВЗГЛЯД: Однако муфтий Северного Кавказа Исмаил Бердиев тоже подтвердил, что такое явление в Дагестане есть. Накануне муфтий его даже поприветствовал и посоветовал всем женщинам такое сделать. Правда, сегодня уже сказал, что его не так поняли…
М. Ш.: Он не глава мусульман Северного Кавказа, он секретарь абстрактного координационного органа. Исмаил Бердиев – карачаевец. Какое отношение он имеет к Дагестану? Ему и в карачаево-черкесском-то пространстве не все подчиняются, а уж дагестанцы и сами знают, что у них правда, а что – нет. Он не отражает мнение имамов. У каждого народа, у каждой республики свои ученые, свои алимы.
Разница между карачаевцами и цунтинцами – это как между норвежцами и болгарами! Совершенно разные народы с совершенно разными традициями. Я не понимаю, почему Исмаил Бердиев – в принципе уважаемый человек старой советской школы, далекий от всякого ваххабизма – высказал такие абсурдные, дикие идеи. Его высказывание мне кажется диким, чудовищным и оскорбительным для дагестанцев.
ВЗГЛЯД: В докладе цитируется и уполномоченный по правам ребенка в Дагестане Интизар Мамутаева. Там сказано, что 26 мая на заседании общественного совета по защите материнства при главе Дагестана она подняла этот вопрос женского обрезания и тем самым вывела эту тему на публичный уровень.
М. Ш.: Я только знаю, что ее пару дней назад отправили в отставку. Теперь на ее место молодая девушка назначена. Честно говоря, я стесняюсь. Я сам не кавказец, но даже мне, русскому, стыдно обсуждать такую тему.
В Дагестане есть масса проблем. Но такой проблемы, такого массового явления нет. Если и есть какие-то маленькие ваххабитские секты, где это практикуется, то это преступление. В том числе это и преступление с точки зрения ислама, поскольку по канонам ислама мужчина должен дарить женщине такое наслаждение, какое и женщина дарит мужчине, когда у них супружеские отношения. Других отношений в исламе и не предусмотрено. Уродование женского тела – это какие-то варварские, дикие обычаи, распространенные где-то в Сомали, Судане, в каких-то архаических саудовских бедуинских племенах. Но никогда я не слышал про такое на Кавказе!
ВЗГЛЯД: Доклад утверждает, что женщины в Дагестане, особенно в горных районах, вообще подвергаются дискриминации. А вы как считаете?
М. Ш.: Дискриминация идет от того, что государство совсем забросило горные районы Дагестана. Там не хватает больниц, фельдшерских пунктов, школ, детских садов. Никто не оказывает послеродовую помощь. Горный Дагестан фактически отброшен в архаику, но не благодаря каким-то саудовским проповедникам, а благодаря чиновникам, которые вообще никак не вкладываются в социальную инфраструктуру горного Дагестана.
То есть государство само способствует созданию тяжелейших условий жизни женщины в горном Дагестане. Во многих селах нет газа, хотя президенту докладывали, как я знаю, что газ везде провели. Когда президент приезжал в Ботлих, то перед ним зажгли газ, который на самом деле шел из привезенного газового баллона.
Многие села страдают от перебоев с электричеством, в том числе и зимой. При этом в Дагестане построен каскад, кажется, из девяти гидроэлектростанций, свет продают в Азербайджан, а самим российским гражданам этот свет не достается. Во многих селах женщины вынуждены топить свои печи дровами, ходить за водой к роднику по 500–600 метров, по горам.
Как правило, это очень консервативные миры, где в семьях рождается очень много детей. Но иногда до ближайшей детской поликлиники надо ехать часами по разбитым горным дорогам, через блокпосты. Из некоторых мест вывезти женщину рожать – это целая спецоперация.
Нормальные медикаменты и в Махачкале-то купить непросто, а в горах – и подавно. Даже «материнский капитал» там не всегда можно получить. Матерей при его оформлении обвиняют в том, что они что-то выдумывают. Не все люди обладают правовой культурой, а подсказать, как составить бумаги, некому.
Поэтому, если кто и унижает там женщин, то это местная власть, а не какие-то выдуманные проповедники из Йемена. Никаких таких унизительных обычаев.
Женщины в Дагестане уважаемы, они стоят на высоком уровне, поскольку, как правило, они – матери, зачастую многодетные матери.
Так оскорблять дагестанцев, как это сделали авторы этого доклада? Они переводят стрелки с реального тяжелейшего социально-экономического положения горного Дагестана на какие-то выдуманные проблемы, только чтобы не говорить об отсутствии дорог, школ, больниц, газа, электричества. Конечно, это не везде. Если есть миллиардер, который происходит из какого-то села, он к своему селу построит хорошую дорогу. В районе, откуда происходит глава республики, тоже все строится.
В целом социально-экономическая система, которая создавалась в Советском Союзе и была достаточно прогрессивна для 50–60-х годов, деградировала, поэтому уровень жизни откатился там к уровню начала ХХ века.
